7.
Как-то мне довелось лечиться в госпитале имени Бурденко в Москве, и
я сохранил об этом лечебном учреждении самые тёплые воспоминания. Командованием
была поставлена передо мной боевая задача вырезать паховую грыжу. В
палате грыженосцев личный состав подобрался холостой и жизнерадостный.
Санитарками в госпитале работали девушки-солдатки, имеющие лимитную
московскую прописку и учившиеся в вечернем медучилище. Палату грыженосцев
в качестве санитарки обслуживала девица редкой красоты с явными садистскими
наклонностями. Она кокетничала со всеми пациентами одновременно, но
доступа к телу не позволяла. Госпиталь тогда являлся военным учреждением,
и в нём соблюдался режим секретности. Поэтому никто не знал, когда
его возьмут на операцию. График операций висел в комнате врачей. Садистка-санитарка
подглядывала, когда кто идёт на операцию, и в ближайшую после операции
ночь обещала отдаться. Будучи девушкой не только исключительно красивой,
но и честной (такой её воспитал комсомол), она пребывала вечером в
день операции в вызывающих одеждах.
После операции по поводу грыжи, когда у человека разрезан живот, ему
больно не только любить, но даже кашлять и глубоко дышать. Красавица-санитарка
объяснений никаких не принимала, отсутствие взаимности связывала с
недостатком любви и расставалась навсегда. Ослабленные потерей грыжи
военнослужащие очень переживали, клялись в любви, и при воспоминании
о ней им было мучительно больно.
Но эти опасные игры с офицерским составом элитных подразделений Советской
армии не могли продолжаться бесконечно долго. Однажды один старший
лейтенант спецназа откликнулся на её зов. Она точно знала, что его
операция закончилась два часа назад, и поэтому безбоязненно провела
его в операционную и позволила себя раздеть, а так же положить на операционный
стол.
Разошедшиеся швы послеоперационной раны и обильная кровопотеря не помешали
спецназовцу выполнить свой солдатский и человеческий долг.
Когда голая, залитая кровью с головы до ног, только что лишившаяся
невинности, проживающая в столице своей родины по лимитной прописке,
редкой красоты санитарка вбежала в комнату дежурного хирурга и сообщила
ему, что ее суженый истекает кровью на операционном столе, у врача
с двадцатилетним стажем выпала из руки уже поднесенная ко рту рюмка
с неразбавленным спиртом. В госпитале имени Бурденко такого не случалось
со дня его основания.
(Отрывок из моего романа ╚Белая женщина╩, выложенного на сайте httр://рsiсh.соm)
Маковецкий Михаил
|