1.
Был я как-то в одном компьютерном шопе. Ну там, просто поглядеть, что новенького. Шатался без дела, ждал, помнится, кого-то. Наблюдаю сцену.
Женщина средних лет (невооруженным глазом видно - в компах не рубит вообще)
закупается по большому числу. Продавец, захмелевший от находки такой покупательницы, грузит ей на тележку всё подряд. Ну, грузит так и приговаривает основные данные составляющих, дабы не оставлять в полном неведении о делающихся покупках даму: - Монитор SIенеNS 19"", комп Pentium III 500Mhz, СD-ROM 30x, принтер НР..., и т. д.
Дамочка стоит, кивает, но судя по выражению лица у неё ни йоты плана нет, что он там ей вряжает. Доходит дело до мелочей. Мужик грузит клавку и мыша. У дамочки на лице вдруг - оживление. Она хватает пакетик с мышом и говорит таким авторитетным голоском:
- Понимаете, мышь мне надо, чтобы очень удобная была, в руке хорошо лежала...
И критически ощупывает пакетик.
Продавец глядит на неё, не совсем соображая, к чему это. А она, очень серьёзно, стоя рядом со своими коробками, где комп тысячи на четыре с лишним марок:
- Видите ли, в чём дело... Я в Solitaire (Косынку) на время играю!
Всё.
Я вышел.

Kolosok
kolosok@ussr.de

2.
Эта история произошла на заре горбачевской перестройки.
На одной из станций московского метрополитена (кажется, Домодедовская), работала в должности начальника станции некая особа, отличавшаяся особо крутым нравом.
Своих подчиненных она держала буквально в ежевых рукавицах, народ стонал, кряхтел, но терпел. И тут грянула перестройка. Если кто помнит, году в 86-87 было в "моде" ─ избирать начальника цеха, мастера, директора и т.д. путем выборов. Вот тут-то и пришел "момент истины" для нашей героини. Активисты-горлопаны объявили общее собрание коллектива с повесткой "о перевыборах начальника станции".
Говорили и критиковали много. Вспомнили всё: кому отгул не дала, с кого премию сняла, с кем грубо разговаривала. Одним словом, душеньку отводили, как могли. Начальница сидела насупясь в уголочке и "впитывала". Затем она неспешно поднялась, прошла к трибуне, и обведя тяжелым взглядом коллектив, рявкнула: - Всех вЫ-Ыпиздю!!!
И быстрым шагом покинула помещение, от души хлопнув дверью.
С собрания народ расходился, имея бледный вид.
Вот таким было начало демократии на метрополитене.
Бывший ДЦХ (Поездной Диспетчер 1 гр.).

Сергей Борисович
grooming@nm.ru

3.
История эта произошла в далеком 1978-ом. Я тогда был на 5-ом курсе Минского Радиотеха и жил в общаге - две комнаты по два человека, умывальник и туалет. И было тогда у нас в общаге золотое правило: хочешь потрахаться - найди, где спать соратнику (если, конечно, шкура не согласна обслужить двоих). Со мной жил парень с 4-го курса, а в соседней комнате два второкурсника.
И вот возвращаюсь я как-то раз в свою комнату далеко заполночь (писали пулю у кого-то) и с удивлением обнаруживаю, что моя кровать занята Толиком из соседней комнаты! Что такое? А он с благоговейным шепотом (1978, 2й курс, что вы хотите!) сообщает, что второй сосед, Шурик, снял бабу!
Твою мать! Салаги вздумали закон менять! Один комнату занял без обеспечения второго койкой, а второй в чужую койку залез без разрешения! И еще предлагает сдвинуть две кровати и спать на них втроем! Я, конечно, забиваю болт на его восхищение (уже в то время, чтобы превратить общагу в публичный дом, достаточно было только вывеску сменить) и стучу в соседнюю комнату: - Шурик, Толику спать негде! Ноль эмоций! Стучу громче, может заснули. Никто не отзывается. Толик бздит рядом и шепчет: - Не надо, я лучше на полу посплю. Ни фига, бью ногой, открываю дверь. Выскакивает голый Шурик, пробует наехать., но знает, что нарушил неписанный закон, так что пару раз вякает и замолкает. Полуодетая шкура вылетает из двери и Толик, вздохнув облегченно, обретает место для спанья. Шурик резко изменяет поведение и радостно благодарит. Оказывается, телка его окончательно к этому времени заездила, он уже не знал, как от нее избавиться и ужасно хотел спать. Да к тому же кровати в общаге узкие, вдвоем ну страсть как не удобно, только если в два этажа. А на меня наезжал, чтобы перед бабой своей в лицо не ударить.
История эта не знаю каким образом получила гластность (я точно никому не рассказывал, так как не придал этому особого значения) и наша комната еще долго оставалась информационным центром, т.к. каждый уезжающий на выходные или не ночующий дома считал своим долгом сообщить нам о свободной койке. Так что Шурик заделался главным информатором не без выгоды для себя. Самое интересное, что о свободных койках сообщали в основном мужики, а вот запрос на койку проходил чаще от прекрасного пола!

Arkady Vzbzdnov

4.
Еще раз Минский Ратиотех, год по-моему 1976-77. Сдавали мы электронику.
А читала нам ее дама, ужасно строгая, все ее страшно боялись, особенно девочки. Уже пожилая (по нашим тогдашним меркам), лет, наверное 40, но такая фигура!! А ножки!! Девочки с ума сходили от зависти. На лекциях она строчила, как пулемет, исчерчивала всю доску схемами и расчетами, стирала, чертила новые, никто не успевал конспектировать, в общем тихий ужас!
На лекциях стояла абсолютная тишина и весь поток (175 человек!) в поте лица старался записать хоть бы смысл, не говоря уже о схемах. Я писал очень мелким почерком, (две строчки в клеточку!) и на удивление успевал почти все законспектировать, так что мой конспект (единственный за 5 лет!) после лекции всегда брали переписывать.
Так вот, экзамен был еще хуже лекции. Предыдущие группы имели больше двоек чем троек, а уж пятерки пока не было не одной! И списать не было никакой возможности - секла по страшному. И была у нее одна странность - зачетку она сразу не отдавала, ее выносил следующий выходящий.
И вот, выходит наша девочка Юля с бледным лицом и слезами на глазах (ясно, что получила) и хлоп в обморок! Шум, гам, дама вышла: - Что случилось?
Староста наш сразу рванулся к телефону и вызвал скорую. И те моментально приехали! В считанные минуты! Раз - и в коридоре санитары с носилками выносят бедную Юлечку. Бледная, как смерть, преподавательница тихонько выходит и сует кому-то Юлину зачетку. А там - четыре балла! Экзамен после этого пошел, как по маслу - и списать можно было, и оценки в основном четыре и пять. А преподавательницу, говорят, потом на кафедре еле валерьянкой отпоили.

Arkady Vzbzdnov

5.
С 4-ого по 6-ой класс я сидела за одной партой с веселым и добрым, правда неспособным к учебе мальчуганом Серегой. Я давала ему списывать уроки, он мне носил календарики. Почти по всем предметам я его выручала, кроме русской литературы, где нужно было писать сочинения. Он обычно что-то там выписывал, получал тройку и был доволен.
Но однажды мы писали сочинение по книге "Тарас Бульба". Одной из тем была "Муки перед казнью". Это касалось мук, испытываемых старшим сыном Тараса - Остапом, и училка ожидала от нас сочинение, где мы подчеркнем героизм Остапа.
Не помню, что писала я, но сочинение Сереги впервые зачитали перед всем классом. Эти строки забыть нельзя.
"Муки повели на казнь. Муке было больно. Муке крутили руки.", и так далее.
Когда я спросила Серегу, что двинуло его написать такую чепуху, он мне ответил:
- Ты что, не видишь тему сочинения? Ясно ж сказано: "Муки перед казнью".

Babysladkaya
babysladkaya@yahoo.com